Как появился Бахтай?
Бахтай – это небольшое село в Аларском районе, где проживает порядка 650 человек. Здесь хорошо знают легенду о появлении села. Она рассказывает о том, что когда-то далекие предки бахтайской земли ушли в Монголию. Однако там им не понравилось, и они вернулись в Хоринские степи. Оттуда перекочевали на западную сторону Байкала, сначала в долину Куды, затем к берегам Осы и поселились в непролазной тайге Хутанхи и Обусы.
Среди поселенцев был Ноен Буура. У него было два сына: старший Тумаан и младший Жумаан. Жил в той глухой тайге охотник Замог со своим сыном. Они охотились на зверей. Однажды братья вырыли глубокую яму-ловушку для сохатого, но попал туда не лось, а охотничья собака Замога. Узнав об этом, рассвирепел хозяин, но Тумаан и Жумаан предложили ему взамен быка. Тот согласился и пришел с сыном забрать выкуп. Однако бык не хотел уходить и стал упираться. В ярости он подкинул сына Замога вверх, а отец, разозлившись, что тот не мог справиться со своенравным животным, убил сына.
Затем он пуще прежнего разгневался на братьев. И те приняли решение переплыть Ангару. На противоположном берегу они увидели человека и попросили у него прибежище от погони. Незнакомец согласился. Оказалось, что гостеприимным человеком был никто иной, как самый меткий стрелок из рода Хулмэнга — Дэгдэхэй-мэргэн.
Едва братья приплыли на левый берег, как на правом появился Замог со своими людьми. Тогда Дэгдэхэй-мэргэн предложил Замогу прежде чем переплывать реку, испытать его силу. Замог приготовил войлочную мишень, и мэргэн пустил стрелу через всю речную ширь. Пробив трехрядный войлочный потник, она сразила сидевшую в гнезде дрофу. Замог испугался и решил не преследовать братьев, поскольку теперь у них был такой покровитель.
Тумаан решил поселиться на этом месте, а Жумаан вернулся к отцу, в Хутанху. Хулмэнгский мэргэн поприветствовал нового соседа и дал ему землю от Приангарской степи до Тугэсэга. Тумаан поблагодарил его и пошел вверх по широкой долине. Долго он шел, и вдруг почудились ему детские голоса и блеяние ягнят. Осмотрелся он вокруг, никого нет. Однако снова послышались голоса и звуки большого стада.
— Это место счастливое, тут я и остановлюсь, — сказал самому себе Тумаан, сын Ноен Бууры, — Здесь можно жить в счастье и довольстве.
И действительно так и получилось. Его потомки по-прежнему населяют Бахтайскую долину. Принято считать, что начинается она от села Шараты Нукутского района и простирается вплоть до Черемховского района.
Одноглазый дух
Есть в Бахтае и свои легенды. Так, например, до сих пор живо предание о том, как основатель села Тумаан избавил Бахтай от нечистых сил.
В доме первожителя Большого Бахтая завелся ада – одноглазый дух, опасный для новорожденных детей. Не успеет зайти Тумаан в чужую юрту, где есть новорожденный, как младенец начинает хныкать, а затем синеть, зайдясь от плача. После этого пошел слух, что за Тумааном следует душитель маленьких детей. Ему надоела эта худая слава и он решил от нее избавиться. К тому же его жена была на сносях, и мужчина побаивался, как бы ада не задушил и его будущего ребенка.
Однажды он сказал своей жене приготовить вкусные блюда. И проговорил это так громко, чтобы одноглазый ада его услышал. Когда жена приготовила яства, он велел ей вынести все это из юрты на берег Ангары, где была привязана лодка. После чего он все перенес в нее, а сверху прикрыл мхом. Затем вместе с супругой сел в лодку и шестом оттолкнулся от берега. Тумаан не сомневался, что вместе с ними рядом находится и невидимый ада.
Когда лодка отошла от берега, он быстренько спрыгнул в реку, а за ним жена. Мужчина толкнул лодку по течению Ангары, а жену посадил на спину и поплыл к берегу. Вдруг послышался плач. Это заплакал ада, а вместе с ним и другие духи, которые тоже забрались в лодку. Тумаан знал, что ада боится воды и не умеет плавать. Так он раз и навсегда избавился от одноглазого ада.
Однако у этой легенды есть страшное продолжение. Существует поверье, что один ада все же остался в Бахтае, и напоминает о себе с периодичностью в 11 лет. Некоторые жители рассказывали о том, что ада появляется в обличии одноглазой кошки и начинает неистово плакать, будто ребенок. После этого в течение одной-двух недель умирает один молодой человек.
Тургэн Хара
На центральной площади Бахтая – бюст Михея Ербанова, руководителя Бурят-Монгольской Республики в 1923-1937 годах.
В Бахтае, в маленькой деревянной избе, находится музей Ербанова: старинные фотографии, письма, документы, телеграммы… Здесь же хранится его пальто из конского волоса. Сотрудники музея стараются лишний раз его не трогать, чтобы пальто не рассыпалось в их руках. За долгие годы оно заметно обветшало, а вот реставратора пока так и не нашли.
Как говорит Дарья Матханова, заведующая домом-музеем Ербанова, в настоящее время в Бахтае не осталось никого из родственников Михея Николаевича. Люди, которые знали его семью, уже давно покинули этот мир, поэтому все сведения можно почерпнуть только из специальной литературы. Тем не менее, все знают о том, что когда-то юный Михей имел прозвище Тургэн Хара – шустрый смуглый парень.
Как пишет о революционере в документально-хроникальной повести Иосиф Тугутов, Михей с детства обладал пытливым умом. Тургэн Хара не было и десяти лет, когда он поехал в улус Мольту, где был открыт азбучный класс. После окончания ему захотелось новых знаний. Отец повез его в церковно-приходскую школу при Нельхайской миссионерской церкви.
Мальчик успешно ее закончил и упросил родителя разрешить ему отправиться в уездный город Балаганск. Отец, Сухэ, пошел навстречу, и младший сын продолжил учиться в четырехклассном городском училище. Он отличался не только прилежанием, но и спортивными достижениями. Зимой ему не было равных среди конькобежцев.
Затем он стал уговаривать отца отпустить его в Томск. Тот, в свою очередь, попросил совета у старика Тумурея. В роду Ербановых существовал неписаный закон: когда в семье случались затруднения, они обращались за помощью к старцу.
— Мой совет прост: Тургэн Хару не привязывай к порогу своего дома, — ответил Тумурей. — Пусть он ищет свою судьбу, белый свет увидит, на мир осмотрит. Не горюй, Сухэ, может из него выйдет настоящий сеятель. У нас есть нужда, большая нужда в сеятелях добра и света.
Тумурэй дал Сухэ 10 рублей на дорогу сыну, а за ним и другие бахтайцы последовали его примеру. Так общими усилиями мальчик был собран в дальний незнакомый путь. Он стал первым молодым человеком, который посмел выехать далеко за пределы родного улуса.
Озеро Ербаново
Как оказало время, слова старика Тумурэя оказались пророческими. Кроме большой политической карьеры, известно, что Михей Ербанов стоял у истоков открытия Бурятского государственного педагогического, сельскохозяйственного институтов, многих градообразующих предприятий не только в Улан-Удэ, но и других районах Бурятии.
Однако мало кто знает, что в его честь названо озеро на Алтае. Это произошло еще в ту пору, когда юный и никому не известный Михей Николаевич отправился туда на работу в роли землемера и межевого техника по лесоустройству. Вместе с товарищами он исколесил алтайские горы, тайгу, берега безымянных речек Кулундинской и Барабинской степей. Они прорубали таежные просеки, мерили степные просторы. Часто им попадались водоемы, которые не имели названий. Однажды во время чаепития у одного из таких озер Тургэн Хара спросил у старшего товарища:
— Как прикажите занести на карту это озеро?
Однако тот ничего придумать не мог. Он не встречал названия этого водоема ни в стойбищах охотников, ни в юртах кочевников, ни в крестьянских русских селах. Тогда другой сотрудник, Александр Байков сказал:
— Пусть озеро называется твоим именем. Ты наткнулся на него первым – значит первооткрыватель.
Так на самодельной контурной карте карандашом было нанесено озеро Ербаново.
К сожалению, годы репрессий не пощадили ни Михея Ербанова, ни его соратников. Однако, благодаря ему некоторым землякам удалось избежать карающей силы власти. Когда над бахтайцами нависла угроза, многие поспешили за помощью к Тургэну, и он смог избавить их от жестокой расправы, выправив новые документы. Об этом старожилы села помнят и сейчас.
— Свекровь рассказывала мне о том, как ее семью должны были репрессировать. Когда они об этом узнали, ночью потихоньку, чтобы никто не знал, собрались, уехали в Улан-Удэ. Там они обратились к Михею Ербанову. Он заступился за семью, помог с документами. И это только один случай, но на самом деле он многим помог тогда, спас от страшной смерти. А ему никто не смог помочь, — говорит Эльвира Романова, жительница Бахтая.
Бабушка Эля
Бабушка Эля, как и ее знаменитый земляк, относится к роду Нойот. Девочкой она пережила страшные годы Отечественной войны, рано стала работать наравне со взрослыми, да и сейчас держит свое хозяйство. До сих пор она доит корову и сама стрижет овец.
— Я родилась в 1935 году в Малом Бахтае. Мама всю жизнь работала дояркой, а папа был кузнец. При этом они воспитали восемь детей. В школу мы ходили пешком. Она находилась в деревне Апхайта. От нас в пяти километрах. И каждый день мы преодолевали путь туда и обратно. Зимой на глазах от мороза и ветра слезы бежали, а в теплую погоду мы шли и пели песни. Я закончила только три класса, а затем стала помогать родителям.
В годы войны всех мужчин забрали на службу, и остался только ее отец. Он был и кузнецом, и бригадиром, и трактористом. На колесухе выходил в поле, сеял будущий урожай. Дети вручную косили, пололи пшеницу. Каждой семье выделяли гектар поля, который они должны были прополоть. Затем на нем собирали колоски. На одного человека полагалось 100 граммов хлеба в день. С одной коровы, которая имелась в домашнем подворье, в месяц нужно было сдавать государству 9 килограммов масла.
— Летом мы собирали ягоду, грибы. Осенью родители нанимались копать картошку в Тыргетуе. За 10 собранных мешков, нам давали один. В холодное время года мы ели вареную мерзлую картошку и турнепс. Это было очень тяжелое время.
После войны они переехали в Большой Бахтай, а Малый просуществовал после этого всего лишь год. Из 25 дворов не осталось ни одного. Повзрослев, девушка вышла замуж за местного парня и вместе они вырастили трех сыновей. Эльвира Ефимовна пошла по стопам матери и всю трудовую жизнь проработала дояркой.
